Имя мое — Легион - Страница 5

— Какое убийство? Я что, один в отделе? У меня сегодня выходной, — возмутился Ренат.

— Такое же убийство! — Синицын сделал ударение на слове такое. — Либо ты не того вчера укокошил, либо их двое было, и вы с Максимом одного прошляпили, либо появился имитатор. Макс уже выехал к тебе.

Весть огорошила, так еще толком не проснувшегося Рената и заставила его резко подняться с кровати.

— Еду, — буркнул он и бросил трубку.

Еще один маньяк? Этого только не хватало! Ренат встал с постели, разгладил помятую одежду, потом плюнул, снял ее и переоделся в чистое. Все тело страшно болело, как будто он ночь напролет грузил вагоны картошкой. Руки были свинцовыми и неподъемными, каждая клеточка тела вопила. Шум в голове немного стих, но не исчез, он просто затаился где-то там, в глубине сознания, ожидая, когда человек расслабится, чтобы снова вернуться в голову и начать свое сводящее Рената с ума бормотание. Всю ночь ему снились кошмары. Искаженное ужасом лицо какой-то старухи в темном ночном проулке и кровь. Кровь, кровь, кровь…Брррр. И приснится же такое!

Ренат едва-едва успел выпить кофе и съесть бутерброд с сыром, а Макс уже гудел под окном. Следователь выскочил из квартиры, захлопнув за собой дверь, и спугнул соседского кота. Тот развалившись на лестничной клетке и подняв к потолку заднюю лапу, наводил утренний марафет, отчаянно вылизывая лапу языком. Увидев Рената, кот сразу же забыл о своих делах; он вскочил, выгнул спину коромыслом, отчаянно и яростно зашипел, а затем, завывая, как будто его ошпарили кипятком, унесся куда-то вверх по лестнице. Следователь удивленно пожал плечами, с котом творилось что-то странное, вроде весна еще не началась….

— Доброе утро, — буркнул Ренат, забираясь в пассажирское кресло.

— Какое же оно доброе, — протянул Макс. — Еще один потрошитель появился. И только я хо…

Макс осекся и внимательно посмотрел на лицо Рената.

— Ты заболел? — обеспокоено спросил он.

— С чего ты взял? — удивился Ренат. — Ну, есть немного, голова побаливает, но это ничего.

— Ты в зеркало смотрел? У тебя, что с глазами?

Макс удивленно глянул на себя в зеркало заднего вида и, вздрогнув от неожиданности, едва-едва подавил вскрик готовый сорваться с его губ. По краю его карей радужки тянулась тонкая, в волос толщиной золотистая ниточка, придавая глазам неестественный вид. Они как будто светились внутренним пламенем. Точно такие же глаза были у вчерашнего убийцы. Ренат похолодел от навалившегося на него необъяснимого и сверхъестественного ужаса. Отдаленный шум в голове взорвался тихим и многоголосым шепотом.

— Мы слышшшшим. Мы ждееем. Кровь, кровь, кровь, кровь…Убей, убей, убей, сдирай мяссссо, пей кровь, сладко, сладко, сладко, мы ждееем, иди к нам, кровь, убей, убей.

Ренат до боли сжал ладонями свои виски, и наваждение отступило, растаяло как утренний туман под налетевшим ветерком, скрылось где-то в глубине головы. Он спрятал свои бледный дрожащие руки в карманы куртки. На лбу выступил пот.

— Со мной все в порядке Макс, просто немного приболел. Поехали, там нас уже заждались.

Макс бросил на Рената еще один подозрительный и обеспокоенный взгляд и завел двигатель…

***

Место убийства уже было оцеплено. Конечно же, толпа зевак, конечно же, журналисты из Дорожного патруля. Куча людей из милиции, злой шеф, задумчивый Синицын, хмуро посмотревший на Рената, отчаянно курящий одну сигарету за другой Толик.

Старый переулок, показавшийся Максу до боли знакомым, снег лежащий тонким слоем на промерзшей осенней земле и тело с отчлененной головой, безвольной куклой растянувшееся на окрашенном кровью снегу. Криминалисты уже сделали свою работу, и медиков грузили труп на носилки. Макс подошел к трупу, чтобы рассмотреть лицо жертвы и воздух вырвался из его легких, как будто по груди ударили тяжелой кувалдой. Лицо старухи. Искаженное ужасом лицо старухи из его ночного кошмара. И тот же переулок, только ночью он был темным, поэтому Ренат его сразу и не узнал. Черт! Что здесь происходит? Он уже здесь был или просто видит вещие сны?

Адский хор в голове снова взвыл, вопрошая крови и требуя убить кого-нибудь. Руки Рената сами собой сжались в кулаки. А что? Достать пистолет и пострелять тут всех. Чем не дело? Рука сама по себе потянулась к кобуре. Сейчас, сейчас он им покажет…

— Ты чего-то побледнел Ренат. Все о'кей? — тяжелая лапа Котлеты опустилась задумавшемуся Ренату на плечо, и наваждение прошло, голоса еще раз взвыли и смолкли. Ренат с ужасом подумал, что могло бы сейчас произойти, если бы не Толик.

— Что же с ним такое? Может, отравился чем-то?

— Не все о'кей, — простонал он сквозь подступающее безумие, глядя в глаза Котлете. — Заболел. Состояние ниже хренового. Я домой, пойду отлежусь, а завтра приду, замолви перед боссом обо мне словечко.

Ренат шатающейся походкой направился к толпе зевак, не обращая внимания на удивленные взгляды Максима и Синицына, как нож прошел сквозь людскую толпу, и вышел из кривого и мрачного переулочка на одну их центральных московских улиц. До дома было рукой подать, всего-то каких-то жалких пять минут прогулочным шагом. Голоса в голове снова надрывались, шепча ему в мозг, предлагая, увещевая, угрожая. Ренат тихонечко взвыл, необъяснимые и невидимые шептуны привели его в глубокий ужас и чтобы хоть как-то избавиться от поселившихся в голове демонов, следователь бегом устремился по улице, расталкивая редких прохожих и не обращая внимания на их возмущенные крики.

Ренат все бежал и бежал. Он чувствовал, что сходит с ума и что это никак не остановить, поэтому он просто несся вперед, считая, что это единственный способ избавиться от голосов. Улица, лица прохожих, дома, магазины, проезжающие по шоссе машины слились в одно тускло-серое пятно, мазок на холсте мрачного художника. Не помогало. Голоса все также требовали крови, и Ренат только все быстрее несся по холодной осенней улице, не обращая внимания на подмерзшую ледяную корочку снега, образовавшуюся на асфальте за морозную ночь.